Сущность (2025)

После смерти жены мир для иллюстратора будто перекосило. Он старается держаться ради двух сыновей, но внутри всё время ощущение, что земля слегка ходит под ногами, как будто привычная жизнь дала трещину. Дни тянутся вязко, ночь наступает слишком рано, дом кажется слишком тихим — настолько тихим, что тишина начинает давить.

И в этой тишине однажды появляется оно. Сначала как легкий намёк — словно тень качнулась, хотя окна закрыты. Потом — как будто шаги, шорох крыльев где-то над головой. Логикой это не объяснить, но и списать всё на усталость не получается: дети тоже начинают спрашивать, зачем по дому ходит «тот, чёрный».

Страннее всего то, что фигура чем-то напоминает персонажа, которого иллюстратор рисовал когда-то на автомате — не думая, не вкладывая смысла, просто позволив руке вывести темные перья, острые линии, изломанный силуэт. Ворон. Он не был страшным тогда, когда существовал только на бумаге. Скорее загадочным. Но теперь, когда он вроде бы сошёл с рисунков и бродит по дому, загадочность превращается в холодок под кожей.

Иногда кажется, что Ворон пришёл не пугать, а наблюдать. Или даже что-то требовать. В его присутствии ощущается не злоба, а какая-то древняя, тяжёлая сила, от которой хочется отвернуться — но не можешь. И всё же внутри иллюстратора шевелится странное чувство: будто существо знает его боль лучше других, словно оно пришло туда, где образовалась пустота.

Но что делать с существом, которое не должно было ожить? И почему именно теперь — когда семья и так стоит на грани? Он пытается убедить себя, что нужно держаться ради сыновей, но с каждым днём становится всё труднее понять, где заканчиваются его собственные страхи и начинается нечто совсем другое.