Этот фильм — про мир, который жил в тени. Нью-Йорк, 80-е. Баллы, где черные и латиноамериканские геи, трансгендеры, отвергнутые обществом, танцуют, соревнуются, становятся королевами. Они создают свои семьи — *дома*, где есть матери, сёстры, дети. Пеппер ЛаБейжа, Дориан Кори, Виктория — они не просто выступают. Они выживают. Каждый жест, каждый взмах трости — вызов миру, который их ненавидит. СПИД забирает одного за другим. Но они всё равно выходят на подиум. Здесь нет пафоса. Есть смех сквозь
В большом, шумном Токио двое — он и она. Он, Боб, актер на излете славы, приезжает сниматься в рекламу. Она, Шарлотта, молодая жена фотографа, потерялась в чужой стране. Оба одиноки. Оба не спят. Город вокруг — яркий, чужой. Они бродят по барам, отелям, крышам. Говорят мало, но понимают друг друга без слов. Шарлотта смотрит на него с тихим удивлением: он старше, устал от жизни. Боб ловит её взгляд — она так молода и уже так устала. Между ними — не любовь. Скорее, лёгкое прикосновение душ в этом
Двое партизан — Сотников и Рыбак — попадают в плен к немцам зимой 1942-го. Их ведут на допрос, но каждый выбирает свой путь. Сотников, измученный болезнью, держится до конца — молчит, плюёт в лицо палачам. Он знает: сдаться — значит предать себя. Рыбак пытается выкрутиться: соглашается на сотрудничество, надеется сбежать. Но чем дальше, тем страшнее — каждый шаг в сторону предательства давит тяжелее. На рассвете их вешают. Сотников идёт первым — спокойно, почти облегчённо. Рыбак остаётся один с
Семья Хуверов — каждый странный по-своему. Отец Ричард помешан на мотивационных лекциях, но сам неудачник. Дядя Фрэнк — учёный, переживший нервный срыв. Дедушка Эдвин — ворчливый старик, которого выгнали из дома престарелых за наркотики. Брат Дуэйн дал обет молчания, мечтая стать лётчиком. А Олив — девочка с круглыми очками и мечтой победить в детском конкурсе красоты. Когда Олив неожиданно получает шанс поехать на «Маленькую мисс Счастье», вся семья садится в разваливающийся фургон. Дорога
17-летняя Риз живёт в глуши, среди заснеженных лесов и обветшалых домов. Её отец — мелкий преступник, пропавший перед судом. Если он не объявится, семья потеряет дом. Риз ищет его одна. Без денег, без поддержки. Родные — либо равнодушны, либо опасны. Дядя Тидроп, жёсткий и непредсказуемый, то помогает, то пугает. Мать сломлена, младшие братья и сёстры на её руках. Каждый шаг — риск. Местные не любят вопросы. Молчание здесь — закон. Но Риз упряма. Она идёт через холод, угрозы, предательства.
Действие разворачивается в Париже. Клео, молодая певица, ждёт результатов медицинских анализов — боится, что у неё рак. До вечера, когда придут итоги, остаётся два часа. Она бродит по городу, пытаясь отвлечься. Сначала — гадалка, потом магазины, встречи с друзьями. Но тревога не отпускает. Каждая улыбка кажется фальшивой, каждое слово — пустым. Она чувствует себя куклой, за которой все наблюдают, но никто не видит её по-настоящему. Потом встречает Антуана, солдата, который скоро уедет в Алжир.
Девочка Марджан растёт в Тегеране, на фоне революции. Сначала — детство: наивные мечты, бунтарство, попытки понять мир. Потом — война с Ираком, страх, потери. Её семья пытается сохранить нормальность в хаосе. Отец учит её думать, бабушка — жить с достоинством. Власть меняет правила. Женщинам нельзя почти ничего. Марджан бунтует, но каждый протест грозит тюрьмой. Родители отправляют её в Европу — спасти. Но там она чужая. Одиночество, попытки вписаться, неудачи. Возвращение домой — и снова
Две девушки — Мария и Юлия — живут в Праге, среди серых будней и пустых ритуалов. Они бунтуют, но тихо, без громких слов. Всё вокруг кажется им фальшивым: брак, работа, даже любовь. Они играют с миром, как дети — то надевают маски, то срывают их. Мария мечется между мужем и любовником, но никому не верит. Юлия смеётся над условностями, но в её глазах — тоска. Они пьют, дурачатся, целуют незнакомцев — будто пытаются разбудить себя. Но чем больше шума, тем глубже тишина внутри. Их бунт — как
В тихом американском пригороде 70-х четверо сестёр — Люкс, Сесилия, Бонни и Мэри — решают уйти из жизни. Никто не понимает почему. Они просто делают это — спокойно, почти буднично. Соседи гадают, родители не верят, мальчишки шепчутся на задних сиденьях машин. Люкс, самая яркая из них, целуется с незнакомцами на футбольном поле, а потом исчезает. Сесилия, младшая, первая шагнула вниз — хрупкая, как разбитая чашка. Их дом — красивая клетка. Мать молчит, отец растерян. Девочки будто живут в
В маленьком городке на границе с Мексикой полицейский Джим Ванн случайно убивает наркокурьера. Теперь за ним охотится банда во главе с жестоким Бауэром. Джим понимает: если не убьёт их первым — погибнет сам. Он прячется в мотеле с девушкой-официанткой Рэй, которая невольно втянута в этот кошмар. Они почти не знают друг друга, но выбора нет — надо бежать. Ночь, пустыня, фары машин в темноте. Бандиты близко. Джим устал, он не герой. Просто хочет выжить. Рэй напугана, но держится. Вместе они идут
Этот фильм — не история в привычном смысле. Здесь нет персонажей, диалогов, сюжетных поворотов. Ты видишь Нюрнберг 1934 года: толпы, марширующие колонны, знамёна, лица. Всё подчинено ритму — шаги, аплодисменты, речь Гитлера. Камера скользит над людьми, ловит их восторг, почти религиозный трепет. Ты чувствуешь масштаб: стадионы, факельные шествия, стройные ряды. Гитлер говорит — и тысячи замерли. Его слова растворяются в музыке, в гуле толпы. Здесь нет случайных кадров. Каждый ракурс, каждый
В глуши новозеландских лесов живёт Ада — женщина, которая с детства не произнесла ни слова. Её мир — это пианино и дочь Флора, рождённая от человека, которого она даже не любила. Ада выдают замуж за далёкого переселенца Стюарта. Он холоден, чужд её страсти. Пианино, её голос, он оставляет гнить на берегу — ненужный груз. Но сосед Бэйнс, грубый и одинокий, предлагает сделку: клавиша за клавишу, она может выкупить инструмент. Взамен — её близость. Молчание становится языком, музыка — телом.
