Две женщины, Анн и Лена, случайно встречаются на юге Франции. Анн — режиссёр, замужем, с детьми. Лена — студентка, свободная, но потерянная. Между ними вспыхивает страсть — внезапная, неудобная, разрушительная. Они пытаются сопротивляться. Анн разрывается между семьёй и новым чувством. Лена боится своей потребности в близости. Их встречи кратки, украдкой — пляж, гостиничный номер, машина. Каждая минута вместе — как глоток воздуха перед погружением. Муж Анн, Жорж, догадывается. Молчание давит
Лето. Жара, пыль, сонный городок у моря. Трое подростков — Акира, Нацуми и Юта — встречаются после долгой разлуки. Детство кончилось, но что-то осталось: неловкость, недосказанность, старые шрамы. Акира — замкнутый, грубоватый, будто всё время ждёт удара. Нацуми — резкая, с колючим взглядом, прячет боль за сарказмом. Юта — тихий, будто не здесь, будто уже ушёл куда-то далеко. Они бродят по пустым пляжам, заброшенным стройкам, ночуют в старом доме Акиры. Говорят мало. Вспоминают прошлое —
Две женщины. Одна — Мари, замужем, двое детей, живёт тихой жизнью в провинции. Другая — Элен, свободная, резкая, приезжает из Парижа. Они встречаются случайно. Между ними — напряжение. Сначала лёгкое, почти невинное. Потом — глубже, острее. Мари боится, но тянется к Элен. Элен не даёт ей спрятаться. Муж Мари ничего не замечает. Дети тоже. А она уже не может дышать без этих встреч. Постепенно, почти против воли, их связь превращается в нечто большее. Страх смешивается с желанием. Но провинция —
В маленьком городке, затянутом серым небом, разворачивается история трёх женщин. Мари — врач, уставшая от рутины и собственных демонов. Её дочь-подросток Эмма бунтует, ищет себя, но теряется в этом поиске. А потом появляется Карин — новая медсестра, с тёмным прошлым и такой же усталостью в глазах. Между ними вспыхивает странная связь. Не дружба, не любовь — что-то глубже, болезненное. Мари тянется к Карин, будто к последнему спасению. Эмма ревнует, злится, не понимает. А город шепчет сплетни,
В маленьком театральном зале собирается труппа. Им нужно поставить пьесу — старую, избитую, но режиссёр верит: в ней есть правда. Актриса Клод боится не справиться. Её партнёр, Марк, играет слишком холодно. Между ними — напряжение, невысказанное, как недопетая нота. Режиссёр настаивает: «Ещё раз». Они повторяют сцену снова и снова. Слова стираются, жесты становятся механическими. Но где-то в этом монотонном кружении прорывается настоящее — усталость, злость, страх. Клод вдруг ломается. Не по