1000 фильмов, которые нужно посмотреть, прежде чем умереть
В тихом пригороде Парижа появляются странные автомобили — чёрные, бесшумные, без водителей. Они ездят сами, словно живые, и нападают на людей. Главный герой, журналист Клод Перрен, пытается разобраться в этом кошмаре. Вместе с ним — учёный-параноик Соланж и циничный фотограф Бертран. Они узнают: машины — часть эксперимента, вышедшего из-под контроля. Их создали военные, но теперь техника подчиняется только себе. Париж пустеет. Улицы завалены брошенными вещами. Машины охотятся стаями, как
Группа молодых людей отправляется в путешествие по послевоенной Европе. Они ищут смысл, свободу, себя — но находят лишь разочарование и пустоту. Марко — циничный художник, уставший от лицемерия. Клаудия — мечтательная, но уже не верит в чудеса. Виктор — бунтарь без цели. Их дороги пересекаются случайно, ненадолго. Они говорят о любви, искусстве, будущем — но слова рассыпаются, как песок. Города меняются: Рим, Париж, Афины. Каждый — декорация для новой тоски. Встречи мимолётны, расставания
- Год выпуска: 1987
- Страна: США
- Жанр: Фильмы, Ужасы
- Продолжительность: 94 мин.
- Премьера (Мир): 12 сентября 1987
- Качество: HD (720p)
В маленьком городке на границе с Мексикой полицейский Джим Ванн случайно убивает наркокурьера. Теперь за ним охотится банда во главе с жестоким Бауэром. Джим понимает: если не убьёт их первым — погибнет сам. Он прячется в мотеле с девушкой-официанткой Рэй, которая невольно втянута в этот кошмар. Они почти не знают друг друга, но выбора нет — надо бежать. Ночь, пустыня, фары машин в темноте. Бандиты близко. Джим устал, он не герой. Просто хочет выжить. Рэй напугана, но держится. Вместе они идут
В разгар чумы, в тени инквизиции, живёт человек — жестокий, но не лишённый сомнений. Он — Великий инквизитор, и его вера требует крови. Еретики, ведьмы, грешники — все должны гореть. Но однажды перед ним ставят девушку, обвинённую в колдовстве. Её зовут Марианна. Она не кричит, не молит о пощаде. Она смотрит ему в глаза — и впервые за годы он чувствует страх. Не перед Богом, нет. Перед тем, что сам он, возможно, и есть грех. Его помощник, фанатичный брат Франциско, настаивает: сжечь немедленно.
Молодой преступник Мишель Пуакар живёт на скорости, крадёт машины, стреляет в полицейских. Он не думает о завтра — только о деньгах, о девушке Патриции, о бегстве. Но Патриция не уверена: любит его или боится. Она мечется между страхом и желанием, предаёт его, потом возвращается. Мишель торопится, суетится, но время уходит. Деньги не спасают, друзья не помогают. Он загнан в угол — паника в глазах, кровь на рубашке. Париж вокруг красивый, равнодушный. Всё кончается на пустынной улице. Он бежит,
Молодой парень, Синдзиро, возвращается с войны — измождённый, опустошённый. Дома его ждёт лишь пепелище: родных убили, деревню сожгли. Он клянётся найти виновных. Поначалу кажется, что это месть — холодная, расчётливая. Но чем дальше он идёт, тем больше понимает: мир вокруг него сам пропитан насилием. Встречает людей — таких же сломленных. Женщину, О-Ран, которая потеряла всё и теперь живёт лишь ненавистью. Старика, что десятилетиями копил злость, как монеты. Синдзиро убивает — одного, другого.
В глухом лесу, среди снегов, четверо мужчин — Бруно, Карл, Эрвин и Лукас — прячутся от войны. Они дезертиры, но здесь нет братства: каждый сам за себя. Голод, холод, страх. В заброшенной хижине находят карту к кладу — золото нацистов. Сначала осторожное сотрудничество. Потом подозрения. Бруно, самый жестокий, шепчет на ухо, стравливает их. Карл не верит никому. Эрвин пытается удержать мир. Лукас молчит — но в его глазах уже решение. Золото становится проклятием. Доверие рассыпается, как пепел
Поэт Орфей теряет жену Эвридику — она погибает, ужаленная змеёй. Охваченный отчаянием, он спускается в подземный мир, чтобы вернуть её. Владычица Смерти соглашается отпустить Эвридику, но ставит условие: Орфей не должен смотреть на неё, пока они не выйдут на поверхность. Он ведёт её сквозь мрак, слышит за спиной её шаги — но сомнения гложут его. Кто идёт за ним? Жена ли это? Может, обман? В последний момент он оборачивается — и теряет её навсегда. Потом — суд. Орфей нарушил запрет, но его
В послевоенном Париже, среди дыма и перегоревших лампочек, жил Боб. Он чинил радиоприёмники, но сам был сломан — тихо, почти незаметно. Каждый вечер он шёл по тем же улицам, слушал одни и те же голоса в эфире. Пока не услышал её — Клэр. Её передачи были странными: шёпот сквозь помехи, обрывки фраз о забытых местах. Боб искал её, будто частоту на старом тюнере. Оказалось, Клэр говорила из прошлого — её голос застрял в эфире после войны. А ещё был Рено, бывший солдат, который знал правду. Он
Этот фильм — не история в привычном смысле. Здесь нет персонажей, диалогов, сюжетных поворотов. Ты видишь Нюрнберг 1934 года: толпы, марширующие колонны, знамёна, лица. Всё подчинено ритму — шаги, аплодисменты, речь Гитлера. Камера скользит над людьми, ловит их восторг, почти религиозный трепет. Ты чувствуешь масштаб: стадионы, факельные шествия, стройные ряды. Гитлер говорит — и тысячи замерли. Его слова растворяются в музыке, в гуле толпы. Здесь нет случайных кадров. Каждый ракурс, каждый
Молодой моряк Салливан решает сбежать с корабля — ему опостылела служба, но больше всего он боится стать таким, как все: серым, безвольным. Он прыгает в воду и добирается до берега, где его подбирает старый рыбак. Дальше — дороги, случайные встречи. Он идёт без цели, но каждый шаг будто ведёт его куда-то важнее. Встречает девушку-сироту Лору, которая прячет от всех свою боль за улыбкой. Потом — странного доктора Вейна, утверждающего, что мир скоро изменится. Салливан не герой. Он устаёт,
В глуши новозеландских лесов живёт Ада — женщина, которая с детства не произнесла ни слова. Её мир — это пианино и дочь Флора, рождённая от человека, которого она даже не любила. Ада выдают замуж за далёкого переселенца Стюарта. Он холоден, чужд её страсти. Пианино, её голос, он оставляет гнить на берегу — ненужный груз. Но сосед Бэйнс, грубый и одинокий, предлагает сделку: клавиша за клавишу, она может выкупить инструмент. Взамен — её близость. Молчание становится языком, музыка — телом.