Молодой парень, Синдзиро, возвращается с войны — измождённый, опустошённый. Дома его ждёт лишь пепелище: родных убили, деревню сожгли. Он клянётся найти виновных. Поначалу кажется, что это месть — холодная, расчётливая. Но чем дальше он идёт, тем больше понимает: мир вокруг него сам пропитан насилием. Встречает людей — таких же сломленных. Женщину, О-Ран, которая потеряла всё и теперь живёт лишь ненавистью. Старика, что десятилетиями копил злость, как монеты. Синдзиро убивает — одного, другого.
В старом особняке живёт Бисвамбхар Рой — некогда знаменитый музыкант, теперь затворник. Его дни проходят в тишине, среди пыльных инструментов и воспоминаний. Всё меняется, когда к нему приезжает жена — неустроенная, уставшая от жизни. Она хочет забрать дочь, но девочка остаётся с отцом. Девочка — непоседливая, живая. Ей чужд этот дом с его грузом прошлого. Но постепенно музыка проникает в неё. Бисвамбхар, сначала холодный и отстранённый, начинает учить её. В звуках ситара оживают его давние
В глухом лесу, среди снегов, четверо мужчин — Бруно, Карл, Эрвин и Лукас — прячутся от войны. Они дезертиры, но здесь нет братства: каждый сам за себя. Голод, холод, страх. В заброшенной хижине находят карту к кладу — золото нацистов. Сначала осторожное сотрудничество. Потом подозрения. Бруно, самый жестокий, шепчет на ухо, стравливает их. Карл не верит никому. Эрвин пытается удержать мир. Лукас молчит — но в его глазах уже решение. Золото становится проклятием. Доверие рассыпается, как пепел
Поэт Орфей теряет жену Эвридику — она погибает, ужаленная змеёй. Охваченный отчаянием, он спускается в подземный мир, чтобы вернуть её. Владычица Смерти соглашается отпустить Эвридику, но ставит условие: Орфей не должен смотреть на неё, пока они не выйдут на поверхность. Он ведёт её сквозь мрак, слышит за спиной её шаги — но сомнения гложут его. Кто идёт за ним? Жена ли это? Может, обман? В последний момент он оборачивается — и теряет её навсегда. Потом — суд. Орфей нарушил запрет, но его
В послевоенном Париже, среди дыма и перегоревших лампочек, жил Боб. Он чинил радиоприёмники, но сам был сломан — тихо, почти незаметно. Каждый вечер он шёл по тем же улицам, слушал одни и те же голоса в эфире. Пока не услышал её — Клэр. Её передачи были странными: шёпот сквозь помехи, обрывки фраз о забытых местах. Боб искал её, будто частоту на старом тюнере. Оказалось, Клэр говорила из прошлого — её голос застрял в эфире после войны. А ещё был Рено, бывший солдат, который знал правду. Он
Этот фильм — не история в привычном смысле. Здесь нет персонажей, диалогов, сюжетных поворотов. Ты видишь Нюрнберг 1934 года: толпы, марширующие колонны, знамёна, лица. Всё подчинено ритму — шаги, аплодисменты, речь Гитлера. Камера скользит над людьми, ловит их восторг, почти религиозный трепет. Ты чувствуешь масштаб: стадионы, факельные шествия, стройные ряды. Гитлер говорит — и тысячи замерли. Его слова растворяются в музыке, в гуле толпы. Здесь нет случайных кадров. Каждый ракурс, каждый
В центре — молодая императрица Александра, взошедшая на трон после смерти отца. Двор — змеиное гнездо: министры шепчутся, генералы ждут слабости, а народ ропщет. Она знает — править надо железом. Но в ней живёт другая, тайная жажда: власть над мужчинами, их унижение, игра с их жизнями. Её фаворит, граф Дмитрий, — красив, умен, предан. Но чем больше он любит, тем безжалостнее она его теряет. Капризы сменяются милостью, милость — холодом. Он терпит, надеется. А она уже смотрит на нового —
Молодой моряк Салливан решает сбежать с корабля — ему опостылела служба, но больше всего он боится стать таким, как все: серым, безвольным. Он прыгает в воду и добирается до берега, где его подбирает старый рыбак. Дальше — дороги, случайные встречи. Он идёт без цели, но каждый шаг будто ведёт его куда-то важнее. Встречает девушку-сироту Лору, которая прячет от всех свою боль за улыбкой. Потом — странного доктора Вейна, утверждающего, что мир скоро изменится. Салливан не герой. Он устаёт,
В глуши новозеландских лесов живёт Ада — женщина, которая с детства не произнесла ни слова. Её мир — это пианино и дочь Флора, рождённая от человека, которого она даже не любила. Ада выдают замуж за далёкого переселенца Стюарта. Он холоден, чужд её страсти. Пианино, её голос, он оставляет гнить на берегу — ненужный груз. Но сосед Бэйнс, грубый и одинокий, предлагает сделку: клавиша за клавишу, она может выкупить инструмент. Взамен — её близость. Молчание становится языком, музыка — телом.
В тихом приморском городке живёт старый рыбак Сэнтаро. Он одинок, но не жалуется — привык. Каждый день выходит в море, чинит сети, пьёт сакэ. Всё изменится, когда он найдёт на берегу девочку. Она молчит, смотрит большими глазами. Он называет её Саё. Сэнтаро не умеет быть отцом. Он грубоват, резок, но постепенно учится. Саё — как ветер, что наполняет его паруса. Они едят простую еду, говорят мало. Море шумит за окном. Потом приходит письмо: у Саё есть родные. Старик понимает — её место не здесь.
Молодой священник, аббат Дюбуа, приезжает в глухую деревню. Его приход — бедный, люди замкнутые, равнодушные. Он болен, слаб, но каждый день обходит дома, слушает исповеди, пытается достучаться. Сопротивление везде. Графиня не верит в Бога, лишь в свою гордыню. Её дочь Шанталь ненавидит всех — особенно себя. Учитель издевается над верой. Даже дети смеются над ним. Он пишет дневник — не для себя, а чтобы не сойти с ума от одиночества. Слова там простые: о боли, о сомнениях, о крошечных
В современном Париже строят стеклянные небоскрёбы, открывают американские рестораны. Город превращается в выставку новейших технологий — блестящих, но бездушных. Мсье Юло, неуклюжий и добрый, приезжает сюда навестить сестру. Он бродит среди зеркальных фасадов, путается в коридорах офисов, теряется в толпе. Всё вокруг сверкает, но люди словно заперты в этом блеске — улыбаются через силу, говорят пустые фразы. Он пытается помочь кому-то, развеселить — но его жесты слишком широкие, шутки
